Память

«Теперь надо жить, пришла Победа!»

Поделиться:

 В редакцию позвонила жительница Карсуна, «дитя войны», ветеран труда Солуянова Мария Степановна и предложила передать свои воспоминания о близких, военном времени, детстве. Смущаясь, женщина попросила снисходительно отнестись к её творчеству, просто захотелось ей выразить свои мысли и размышления, рассказать о своей непростой судьбе, тесно связанной с судьбой малой и большой родины.

Её записи начинаются с размышлений о сегодняшнем времени: «Отцы наши и деды ругаются на небесах, мы, старики, которым по девятому десятку лет, готовы хоть сейчас встать за наших детей. Пусть будет встреча нас, стариков, и молодых отцов, а души наших предков помогут солдатам. Ни в чём не виноватые ребятёнки умирают в расцвете лет, как гибли, защищая Родину, отцы и деды. Не дадим мы никому ни пяди нашей земли – она пропитана кровью наших отцов, пролита слезами наших матерей. Мы будем терпеливо ждать победу. Не дождёмся мы, старики, дождутся наши дети. Только они наследники России. Помоги им, Господь! Россия жила и будет жить в веках!
Мне было три года, когда началась война. Две похоронки на сынов бабушке пришли - погибли отец мой и дядя. Как мы выжили, не знаю, только голод и холод видели. Раздетые и разутые были. Тётка плела нам лапти. Кочедык пронзает лыко, вот Зеленский – настоящий кочедык, пронзил он сердце каждому из нас.
Я помню Победу 1945 года. Мне было 7 лет, старшему брату – 10 лет, а младшему Вовке всего 5. Война началась, когда ему было четыре с половиной месяца. У нас в Сосновке жила родственница по фамилии Лобанова, у нас в семье её звали Лобаниха, она пешком пришла к нам (***в Сухой Карсун) в день Победы, открыла двери и говорит: «С Победой!». Победа, Победа…. А муж у неё тоже (***как и отец Марии Степановны) погиб. Её встречают бабушка, мама, тётя, мы, дети, держимся за их подолы, и все вместе ревём посреди избы. Потом мама пошла ставить самовар, а когда он вскипел, все сели за стол. Лобаниха подняла стакан с горячим чаем и говорит опять: «С Победой!» Дала нам по леденцу и велела идти на улицу  погулять. Мы втроём побежали. А на улице столько людей, и все кричат: «Победа!» А Вовка говорит: «Она у нас, она к нам пришла! У нас чай пьёт из самовара!» Дети все хохочут, объясняют, это наши солдаты убили Гитлера. Он только глазами хлопает, совсем без понятия. Поскольку мы не завтракали, то пошли домой. Лобаниха с бабушкой лежали на кровати, мама – на лавке. И все ревели. Тётя вынесла чашку с крахмальным киселём, мы его быстро оприходовали, попили чаю с тыквенной курагой. Пришли соседи. Вовка бегал по комнате, и одна соседка сказала: «Уж Лёньку с Маруськой ладно, хоть бы вот Вовку Господь прибрал». Я услышала и заревела, взяла брата за ручку и увела на улицу от плохих тёток. А он смотрит на меня и спрашивает: «Маруськ, а у нас папанька был баба или мужик?» Я говорю: «Ты видел вчера мама из сундука достала костюм, сапоги, фуражку, значит, был мужиком. Она их отнесла в Вышки к мельнику и отдала за десять фунтов муки». 
Весна началась, крапива уже стала подрастать, варили крапивный суп, в который сыпали немного муки. У меня от голода был большой живот. Бабушка спрашивала, вижу ли я под ним ножки, я ножки не видела. Потом мне стало плохо, и бабушка вынесла меня на улицу. Постелила одеяльце и положила меня на бугорок. Шли женщины за водой, бабушка им говорила, что вынесла меня на воздух, так как я умираю от голода. Одна соседка прошла мимо, потом идёт с водой и даёт бабушке краюшку хлеба. Бабушка размочила её в воде и стала давать мне по крошке. Потом погнали стадо, с ним пришла наша коза. Её подоили, дали мне молока. Как я поднялась, не помню. Выздоровела. Мама говорила: «Теперь надо жить, пришла Победа». 
Мария Степановна Солуянова (Игумнова) родилась 13 мая 1938 года в селе Сухой Карсун в семье колхозников. Была средней дочерью в семье, где воспитывались ещё старший и младший братья. Отца забрали на фронт в первые дни Великой Отечественной войны. Он пропал без вести где-то в Брянских лесах. Много позже семье была вручена справка о том, что Игумнов Степан Алексеевич был взят в плен и погиб на территории Германии. Как рассказывал сослуживец отца, пленных русских солдат разбирали крупные немецкие фермеры, но Степану не повезло, его никто батрачить не взял. 
Семья Игумновых выживала, как могла. Дети с раннего возраста помогали по хозяйству: заготавливали дрова для печи, таскали воду, обрабатывали огород. Старшие пошли в школу, но могли посещать её только в тёплое время года, так как не было обуви. Тётка плела лапти, но зимой в них ходить было нельзя. Брат матери как-то выслал деньги им на валенки, но вот беда – пошли те копейки на похороны умершей бабушки. Мария очень хотела учиться и после семилетки в родном селе стала ходить в среднюю школу села Сосновка. Пешком покрывала расстояние 10 км в одну сторону. Девушке дали школьное общежитие, но кормили там плохо, и она ходила за продуктами домой. Вспоминает, что часто зимой доносила до общежития замороженную картошку. В той части мешка, что прилегала к спине, картофель ещё сохранялся, а с наружной стороны промерзал. Она рассказывает, что спасли семью от голодной и холодной смерти огород и лес. Из леса несли ягоды и грибы, полезные травы, валежник и сухостой. На огороде сажали овощи. Скотину содержать было не под силу, корова появилась у них уже после войны. Её купил и подарил тот же мамин брат. Игумновы всё лето заготавливали сено для кормилицы, дрова для печи. Тяжёлым трудом подорвала здоровье мама, ушла совсем молодой, недолго прожил и младший брат. 
Со временем Мария создала свою семью, перебралась в Карсун, устроилась на фабрику художественного ткачества. Сейчас она живёт одна, похоронив безвременно ушедших родственников. От тоски и одиночества Мария Степановна стала писать стихи. И пусть рифма слегка подкачала, души и трепета в них – с лихвой. 
Как плохо быть старой, одинокой 
                       и больной,
Оставили меня одну и перешли 
                                        все в мир иной.
Раньше зимой я шила и вязала,
                                                      читала,
Сейчас слепая стала, почти не вижу 
                                                       ничего, 
Живу надеждой, жду весну, 
                      весной из дома – в огород,
Хоть не сажаю ничего. 
Сажусь на скамейку, встречаю
                                       солнечные лучи,
Смотрю я на зелёную траву 
                             и на серебряную росу.
Пчела кружится у меня над головой,
Напилась серебряной росой:
«Мне весело, и я жужжу, и я летаю,
Тебе я дружбу предлагаю».
Не знаю, мне подумать надо,
У друга-одиночества спросить,
                                      сейчас он рядом,
Говорит, определись, кого в друзья 
                                                 возьмёшь,
Пчелу или меня: «Пчела ведь только
                                                       летом,
А я и летом, и зимой всегда с тобой».
Ты не волнуйся, друг мой, я ещё жива,
Давай молиться вместе за всех
                                 солдат и матерей.
За то, чтоб кончилась война.